Послание из прошлого

,,Жизнь не всегда приносит то, что мы от нее ждем.”
,,Жизнь - это боль. Без боли нет жизни.”
Жизнь - вечно,, изменяющееся течение, к которому нужно постоянно приноравливаться.”
,,Счастье - самая неопределенная и дорогостоящая вещь на свете”


Неизвестный автор
ХХХ
Забыть ли блеск твоих глаз,
Рук твоих жарких кольцо,
Если сквозь слезы не раз
Я видел твое лицо.
Чтоб ни было впереди,
Приди любая беда-
Ты болью в моей груди
Останешься навсегда.

ХХХ
Ты знаешь сам: прильнув плечом к плечу,-
В ее груди тобою сердце бьется,-
Его просить не надо ни о чем,
Само на грусть и радость отзовется.
Нет мягче и доверчивей его!
И ты не потому ли им играешь,
Что все еще не знаешь одного-
Ты гордости его еще не знаешь.
Оно снесло б и горечь испытаний-
Лишь биться для тебя, тебя любить…
Ты это сердце бойся оскорбить.
Когда оно от боли твердым станет,
То и слезой мужской не растопить.

ХХХ
Любовь пронес я через все разлуки
И счастлив тем, что от тебя вдали
Ее не расхватали воровски чужие руки,
Чужие губы по ветру не разнесли.

ХХХ
Мы часто ищем сложностей вещей,
Где истина лежит совсем простая.
Мне не хватает нежности твоей,
Тебе моей заботы не хватает.
Что к этому прибавить я могу?
Одно, что я любви твоей не стою.
Ведь я тебя совсем не берегу-
Легко ли нежной быть тебе со мною?
Анатолий Ханчас
Глаза
Мы встретились с тобой на май веселый
И ты, своей улыбки не тая,
Меня ты нежным взглядом покорила
И милым взглядом ты сказала: Это я!
Как долго я искал с тобою встречи,
С какой надеждой я смотрел в твои глаза…
И вот мы встретились в дождливый летний вечер
И очень долго я смотрел в твои глаза…

Мы очень долго ждали этой встречи,
Мы долго жаждали побыть вдвоем,
Смотреть в глаза и говорить так тихо, нежно:
Как хочется с тобою быть всегда!

Твои глаза такие нежные, большие-
Каких я не видал еще нигде…
Я люблю смотреть в твои глаза родные
И верить, что красивей нет нигде.

ХХХ
Ночь. За окном лунный свет.
Тишина. Между ставень просвет.
Я стою у кровати большой,
На колени упав пред тобой.

Я шепчу тебе: Друг, дорогой!
Поцелуй меня, милый, родной…
А ты совсем не любя,
Презирая глядишь на меня.
Я стихов не умею писать,
Так к чему их тогда сочинять?
Знаю я, что и жизнь ни к чему
В этом скучном болотном аду.

Ты одна меня можешь понять,
Пожалеть и жалея…обнять…
Но ты молча уйдешь от меня
И в глаза мне совсем не глядя.

Первое свидание
Я помню наше первое свиданье,
Когда ты, опоздав на пол-часа,
Со смехом побежала мне навстречу,
Сияя нежными, красивыми глазами.

И, сидя у моря на лавке,
Мы долго молчали с тобой.
Молчали и долго смотрели
На сребряный блик над водой.

Как не хотелось мне с тобою расставаться,
Но время быстро движется вперед.
О ты, разлука! Как тебя я ненавижу,
Когда ночная тень по городу идет.

Расстались мы смущенные собою,
Ты медленно пошла к себе домой…
А я, взволнованный и весь горя от счастья,
Никак не мог забыть любимый образ твой.


Разлука
Мне холодно. Очень холодно.
Ты молчишь и стоишь в стороне.
Быть может мы ждем только одно-
Уйти, чтоб не видеться более.

Я помню, как раньше тобой любовался,
Ты мило дарила в ответ нежный взгляд.
Украдкой с тобой я тогда целовался,
Не зная, что все превратится лишь в яд.

Мы счастливы были. Быть может я вру?
Быть может все было лишь ширмой?..
Завыла метель. Я от боли ору
И нет мне спасенья в этой жизни мнимой.

Мне холодно. Мне очень холодно.
Ты молчишь и стоишь в стороне…
Я иду. Ухожу я медленно.
Я уже забываю о ней.

Ожидание
Тебя я жду, а ты все не идешь.
Проходят люди мимо, улыбаясь.
Быть может ты уже и не придешь,
Забыв, что кто-то ждет тебя волнуясь.

Часы на башне пробили семь раз
И девушки на танцы заспешили,
И только я стою один сейчас,
Не зная, что меня оговорили.

Часы шагнули стрелкою вперед
Так весело и беззаботно мило…
Но, что это? Мне кажется идет…
И мыслям улыбаюсь я уныло.

Я знаю, что ко мне ты не придешь,
Что нашей встрече не бывать отныне…
И может быть сейчас с другим пройдешь,
И будешь в ласках трепетать отныне…

Тебе
Ты пришла еще совсем малышкой
И по-детски ты вела себя со мной.
Может это было все ошибкой
И теперь смеешься над собой.
Я в кино ходил с тобою вместе
И шептала ты мне в темноте-
,,Я люблю тебя,,- но это было детство.
Это было то, что недоступно мне.
И вдруг что-то стало между нами,
Что не столкнешь, не обойдешь кругом.
Иль ненависть, иль зло – не знаю.
Все это ведомо только тебе.
В груди все скорчилось, все сжалось и
поникло,
Как будто ты ударила в лицо…
А все вокруг смеялось и царило
Веселье, радость, песня и любовь…
,,Ты не плачь, не грусти,
Как царевна Несмеяна-
Это глупое детство
Прощается с тобой,,

И опять разочарование
На дворе все слякоть и пороша,
И в лицо мне бьет колючий снег,
И в душе моей как будто осень,
Усмехаясь шепчет:- Ее нет.
Я не верю. Ты придешь когда-то-
То ли в дождь, то ли в ясный день.
Подойдешь с улыбкой виноватой
И прошепчешь:- Это милый, день!
Это день! Я не хочу иного.
Тебя видеть я хочу всегда,
Чувствовать дыханье дорогого,
Воедино слить свои сердца.
Целовать хочу я твои руки,
Прикасаться к трепетным губам,
Я готов забыть свои все муки,
Но тебя другому не отдам.
Ты со мной и песнь тебе пою я
Про большие нежные сердца…
И, не понятый, опять бреду я,
Расставаясь с верой навсегда.

ХХХ
Я знаю, что прошлое не вернешь
И губы твои не приблизятся,
И вновь под березу ко мне не придешь,
И нам не придется увидеться.

А было ведь так: я к тебе приходил,
Друг другу шептали мы клятвы
И часто с тобой разговор заводил
О жизни, искусстве, театре.
Тебя я боялся обидеть тогда,
Был нежен с тобою и чуток,
И за руку взять я боялся тебя-
Ведь ты не поймешь моих ,, шуток ,,
Но ты не могла, не хотела понять
Души моей страстные муки…
И вновь я с тобой расставался опять,
Кусая в бессилии руки.

ХХХ
Я помню вечер. Ты была со мною резка
И что-то грубое ты говорила мне,
Но видел я , что все это подделка,
Что что-то не хватает и тебе.
В твоих глазах была тоска и горе,
И слезы выступали иногда,
В твоих глазах как-будто было море,
Которое волнуется всегда.
Хотела оттолкнуть, но не смогла ты,
А только больше завлекла меня.
Тогда решила обмануть себя ты
И этого ты сделать не смогла.
А я любил. И долго буду помнить
Тот миг забвенья …

ХХХ
Вчера ты мне сказала,
Что нам пора расстаться.
Ты резко с усмешкой отвечала,
Что нам не надо встречаться,
Что нас слишком часто видят,
Повсюду о нас говорят,
Что только лишь нас завидят,
С усмешкой нам вслед глядят,
Что я, мол тебе и верю,
Но я ведь совсем не люблю,
Чего ж тебе надо, мой милый,
Ведь я лишь с тобой дружу.
Ведь нам не придется быть вместе-
Не будешь ты видеть меня,
Забудешь меня за три года,
Забудешь меня навсегда.
Тебя полюбить не смогу я,
Не в силах уже полюбить.
С тобой я могу быть лишь другом-
За это меня не суди.
Сегодня подумай над этим,
Подумай, что будет потом…
О, боже! Как больно быть третьим,
Как трудно мечтать о большом,
Которого ты не увидишь,
Которое рядом пройдет,
К которому ты стремишься
И вечно пустым уйдешь.

ХХХ
Скоро ты уйдешь в солдаты-
Позабудут прежние друзья,
Кто ты был и для кого ты значил,
И к кому любовь твоя была.
Пролетят три года долгой службы,
Возмужаешь и окрепнешь ты,
И никто не будет помнить дружбы
Той, которой жаждал долго ты.
Ты приедешь новым человеком,
Изменивши к жизни свой порыв
Так, как –будто длинным-длинным веком
Разделился прежний жадный пыл.
Ну а ты? Ты ждать его не будешь,
Выбросишь из жизни молодой
И ты сразу вся его забудешь,
Кто любил и звал тебя родной.
Он придет усталый позабытый
И не будет больше молодой.
Он придет, твердя мотив забытый,
Утопая в прошлом всей душой.
Но он помнит. Очень долго помнит
Твои губы, руки, нежный взгляд…
Знай. Тебя он навсегда запомнит,
В своем сердце сбережет и так.

ХХХ
Трудно живется солдату
В далекой чужой стороне.
Хочется очень солдату
Быстрее приехать к тебе.
Вспоминается часто солдату
Далекий, родной, отчий дом,
Вспоминает то утро и дату
Все, что вспомнилось потом…
Вспоминает он теплый вечер,
Лавку в сквере, а рядом тебя,
Вспоминает улыбку и слезы,
И глаза, что пленили меня.
Вспоминает прогулки по городу,
Вечера на диване вдвоем…
Вспоминаю все те слова я,
Что так памятны в сердце моем.
Вспоминает он парк и море,
И холодный, ночной песок,
И луну, что дорожку в море
Проложила к ним на песок.
Вспоминает дыханье тихое
В полусне на своей груди,
Вспоминает он очень многое,
Что забыть мы никак не смогли.
Я хочу, чтоб скорей расстояния
Приближались к минутам встреч
И, чтоб не было расставания
Из холодных, чужих, дальних мест.

ХХХ
Плохо, плохо, плохо,
Кружась, завывает метель.
Плохо, плохо, плохо-
Плачет и стонет свирель.
Сердцу тяжко и больно,
Холодно сердцу зимой.
Сердцу очень плохо,
Когда забывает о ней.
Метель все кружится и плачет.
В душе поднимает вой.
Сердце очень хочет
Голос услышать твой.
Голос далекий и близкий,
До боли голос родной…
Ему очень плохо и больно
Быть одному с тоской…

ХХХ Читаю твои письма, ловлю я голос твой,
Ищу тебя, родная, приди на зов ты мой.
Тебя искал я долго, ты часто снилась мне,
Но просыпался утром и…вновь наедине.

ХХХ
С годами стало тошно и жить, и умирать,
Но капелька надежды звала тебя искать.
Нежданно наша встреча все всколыхнула
вдруг.
И понял я, что ты лишь мне станешь всем
вокруг.

ХХХ
Водою, хлебом, солнцем,
Надеждою, мечтой
И брызгами морскими:
Я жив, родной, тобой.
Люблю тебя Люд…ми…ла!
Иду к тебе душой.
Ты позови, родная,
Чтоб был всегда с тобой!

ХХХ
Ты знаешь! Смотрю телевизор,
А жизнь идет и тщета.
И в сердце будто ревизор
Давит и рвет тоска.
Родная девочка, женщина!
Плохо, что ты не идешь.
Как же мне сердцем открыться,
Чтоб знать, что ко мне ты придешь.

Хавалиц Александр Георгиевич

9 мая
В это светлое утро встаешь как обычно,
Посмотришь листок календарный , Оторвешь потихоньку движеньем
привычным,
Начинается день легендарный.
В это мирное утро, чистое небо-
Ты вспомнишь о тех временах,
Когда люди страдали без крова и хлеба
Вместе с детишками в концлагерях.
В это ясное утро так легко дышится,
И ты сознаешь, что войны уже нет,
А звук канонады так ясно слышится,
Хоть и прошло уже много лет.
В это мирное утро воспоминанья
Живым не дают покоя.
Товарищи! Встанем. Минуту молчанья
В память погибшим героям!
1971г
Море в Жданове
Море… Какое прекрасное слово…
Хочу тебя видеть я снова и снова,
Забыть про Сибирь суровую, дальнюю-
Ушли те снега в далекое, давнее.
И вот предо мною вся ширь беззаветная;
Ты всех обнимаешь, как мать многодетная,
Волны твои непрестанно бушуют,
Тело покорное лаской волнуют.
И в забытьи предаешься мечтам,
Тайну заветную шепчешь волнам.
Стонет, рыдает сердечко больное,
Нет! Никогда не забудешь былое.
В море не спрячешь и волны не скроют,
Хоть иногда с головою накроют…
Чайки парят над простором широким…
Крик не услышат души одинокой…
1971г
Валентин Сидоров
Голос сердца
Я себя вызываю на собственный суд.
Никакие уловки меня не спасут
И свидетели не спасут.
-Ты ее целовал? – Целовал!
-Ты любимой ее называл? – Называл!
-Ничего не забыл? –Ничего не забыл!
-Ты любил ее? – Нет не любил!
Память счет свой особый ведет.
Первый год, как проклятье встает.
Год второй, словно вечность, встает,
А за ними – и третий год.
Как пустыни, растут из глубин.
И теряется в них - ,,не любил,,
Одиноким боялся быть,
Что же, можно и так любить.
Но страшнее всех страшных мук
Слышать сердца постылого стук.
Нелюбимые губы зовут, И мои поцелуи лгут.
И слова мои тоже лгут.
Все обманы, что в мире есть,
Может быть, начинаются здесь.
Пусть отвалятся руки мои,
Если я обниму нелюбимую!
Пусть отсохнет язык мой,
Если скажет ,,люблю,, нелюбимой!
Оправданий себе не ищу.
Мне другие простят. Я себе – не прощу!

Евгений Винокуров
Неудачи
Не надо говорить о своих неудачах.
Кому это интересно? Когда их слишком много, это даже стыдно.
Сегодня удивительно неудачный день.
Видно что-то случилось с машиной,
отмеривающей неудачи.
Что-то сломалось,
Они посыпались на меня так,
Как не сыпались никогда.
-Вам завернуть? – Спрашивает меня
продавщица.
-Да,- отвечаю я, - да.
-Пожалуйста. Будьте добры! –
И горло мне что-то сдавливает.
Я выхожу на улицу. Осень.
-Вот уж, как говорится,
Не повезет, так действительно
не повезет!- думаю я.
А все же надо бы кому- то рассказать.
Не жаловаться, нет!
А просто так, снять трубку
И кому-то сказать:
-Знаете, а мне все не везет и не везет.
Не везет - и только.
Просто до смешного!
Осень. Иду, отражаясь в мокрой
мостовой
Каким-то коротконогим .
Опрокинутым головою вниз.
-Фу ты, черт,- думаю я,-
Вот право!..
Батон под мышкою размок.
Поднимаюсь по лестнице.
Открываю дверь английским ключом.
В моей комнате никого нет.
Она холодная, пустая.
-Это осень, Анатолий,
Да, осень.
И невезение…

Сафонов Сергей Александрович
1867-1904

Это было давно
Это было давно
Я не помню, когда это было.
Пролетели и канули в вечность года
Утомленное сердце
О прошлом давно позабыло…
Это было давно
Я не помню, когда это было.
Я не знаю тебя после долгой печальной
разлуки,
Как мне вспомнить твой голос,
Твой взгляд, очертанья лица
И ласкавшие некогда руки
Нежные, милые руки.
Я не знаю тебя
После долгой, печальной разлуки,
После слез без конца.
Иногда, иногда мне сдается
Тебя я встречаю
В вихре жизни безумной,
В разгаре людской суеты,
Жду тебя и зову,
Все движенья твои замечаю.
Иногда мне сдается - тебя я встречаю,
Но вгляжусь, нет, не ты.
Это было давно.
Я не помню, когда это было…
Но бессонные ночи,
Но думы … Как жутко тогда.
Как мне хочется счастья,
Как прошлое близко и мило…
Это было давно.
Я не помню, когда это было.
Может быть, никогда?
Но со мной ты везде и всегда!

Иван Бунин
Одиночество
И ветер, и дождик, и мгла
Над холодной пустыней воды.
Здесь жизнь до весны умерла,
До весны опустели сады.
Я на даче один. Мне темно
За мольбертом - и дует в окно.
Вчера ты была у меня,
Но тебе уж тоскливо со мной.
Под вечер ненастного дня
Ты мне стала казаться женой…
Что ж, прощай! Как-нибудь до весны
Проживу и один – без жены.
Сегодня идут без конца
Те же тучи – гряда за грядой.
Твой след под дождем у крыльца
Расплылся, налился водой.
И мне больно глядеть одному
В предвечернюю серую тьму.
Мне крикнуть хотелось вослед:
-Воротись! Я сроднился с тобой!
Но для женщины прошлого нет:
Разлюбила – и стал ей чужой…
Что ж! Камин затоплю, буду жить…
Хорошо бы собаку купить.

Сергей Смирнов
На прощанье
Я уезжал и снова еду
И откровенно говорю:
Прощай. Как милого соседа
За все тебя благодарю.
Благодарю тебя за смелость-
Делить со мною час любой,
За то, что лучше стать хотелось
От редкой близости с тобой.
Лишь ты одна везде и всюду
Мне верной спутницей была,
Куда б ни шел я и откуда б
Меня дорога не вела.
Я уезжал и снова еду.
Туда, к солдатскому труду
Где кровью платят за победу,
Где жизнь и смерть в одном ряду.
Но, как заветный облик детства,
За мной пойдут во все края
Твое наивное соседство
И фотокарточка твоя.
Я уезжал и снова еду,
А на какой не знаю срок.
Так пусть летит за мною следом
Задор твоих крылатых строк!
Пиши, как прежде…
Письма эти
В любой напомнят стороне,
Что есть душа на белом свете
Небезучастная ко мне.
А если ты откроешь двери
Другому, то имей в виду,-
Я все равно скажу - не верю,
Пока обратно не приду.
Вот почему издалека я,
Как прежде, вижу без прикрас,
Что ты по-прежнему такая,
Какой была в последний раз!

Константин Симонов
ХХХ
Я сказала раз и навсегда!
Больше этого не будет
Ни теперь, ни позже, никогда
Голос твой мне сердца не разбудит.
Ты не любишь? Что ж…не надо.
Думаешь я буду умолять?
Так хотелось жить с тобою рядом.
А теперь? Не стоит и страдать.
Я сама, но я не виновата,
Я одна, но друга я найду.
Ты не думай, что с тобой расставшись
Я к тебе, как нищая приду.
Ты не думай, ночью я не плачу,
И подушке слезы не дарю.
Только мыслями себя дурачу,
Что по-прежнему тебя люблю…
Нет, я только распустила нервы
И не в силах совладать с собой.
Только потому, что ты был первый
И вся жизнь моя была с тобой.
Буду я любить или не буду-
Только клином не сошелся свет.
Верю, что когда-нибудь забуду.
Думаешь на свете лучше нет?
И покой душевный мне не нужен,
Позабыв свою большую грусть-
Я в другого, что тебя не хуже,
Как девчонка, по уши влюблюсь.
Но боюсь, что рано или поздно
Памяти, тяжелой на подъем,
Вдруг напомнит музыка иль звезды
О существовании твоем.
Вот тогда-то воротясь к долинам,
Где текут минувшие года
Я пойму, что свет сошелся клином
На тебе одном и навсегда.

Евгений Евтушенко
Мед
Я расскажу вам быль про мед.
Пусть кой-кого она проймет,
Пусть кто-то вроде не поймет,
Что разговор о нем идет.
Итак, я расскажу про мед…
В том страшном, в сорок первом,
В Чистополе,
Где голодало все и мерзло
На снег базарный бочку выставили
Двадцативедерную меда.
Был продавец из этой сволочи,
Что наживается на горе
И горе выстроилось в очередь
Простое, горькое, нагое.
Он не деньгами брал, а кофтами,
Часами или же отрезами.
Рука купеческая с кольцами
Гнушалась явными отрепьями.
Он вещи на свету рассматривал.
Вокруг со взглядами стеклянными
Солдат и офицеров жены
Стояли с банками, стаканами,
Стояли немо, напряженно…
И девочка прозрачной ручкой,
В каком-то странном полусне
Тянула крохотную рюмочку
С колечком маминым на дне.
…Вдруг сани заскрипели мощно:
На спинке расписные розы,
И, важный лоб свой морща, Сошел с них некто грузный, рослый,
Большой, торжественный, как в раме,
Без тени жалости малейшей.
-Всю бочку. Заплачу коврами.
Давай сюда ее, милейший.
Договоримся там, на месте.
…Они всегда договорятся.
Стояла очередь безмолвная
Ни в чем как-будто не участвуя.
Колечко выпало из рюмочки,
Упало вслед саней умчавшихся…
Далеко тот сорок первый год,
Год отступлений и невзгод,
Но жив он медолюбец тот!
И с нами до сих пор живет.
Когда степенно он несет
Самоуверенный живот,
Когда он смотрит на часы
И гладит сытые усы.
Я вспоминаю этот мед.
Тот мед тогда как будто сам
По этим, этим тек усам…
С них никогда он не сотрет
Прилипший к ним навеки мед!


Алексей Апухтин
Мухи
Мухи, как черные мысли,
весь день не дают мне покою:
Жалят, жжужат и кружатся
над бедной моей головою!
Сгонишь одну со щеки,
а на глаз уж уселась другая,
Некуда спрятаться,
всюду царит ненавистная стая,
Валится книга из рук,
разговор упадает, бледнея…
Эх, кабы вечер придвинулся!
Эх, кабы ночь поскорее!
Черные мысли, как мухи,
всю ночь не дают мне покою:
Жалят, язвят и кружатся
над бедной моей головою!
Только прогонишь одну,
а уж в сердце впилася другая,-
Вся вспоминается жизнь,
так бесплодно в мечтах прожитая!
Хочешь забыть, разлюбить,
а все любишь сильней и больнее…
Эх, кабы ночь настоящая,
вечная ночь поскорее!

ХХХ
Небо было черно, ночь была темна.
Помнишь, мы сидели молча у окна.
Непробудно спал уж деревенский дом.
Ветер выл сердито под твоим окном,
Дождь шумел по крыше, стекла поливал;
Свечка догорела, маятник стучал…
Медленно вздыхая, ты глядела вдаль,
Нас обоих грызла старая печаль!
Ты заговорила тихо, горячо…
Ты мне положила руку на плечо…
И, в волненьи жадном, я приник к тебе…
Я так горько плакал, плакал о себе!
Сердце разрывалось, билось тяжело…
То давно уж было, но давно прошло!
О, как небо черно, о, как ночь темна,
Как домами тяжко даль заслонена!
Слез уж нет…один я…и в душе моей,
Верь, еще темнее и еще черней.

ххх
Снова один я…опять без значенья
День убегает за днем,
Сердце испуганно ждет запустенья,
Словно покинутый дом.
Заперты ставни, закрыты вороты,
Сад догнивает пустой…
Где же ты светишь, и греешь кого ты,
Мой огонек дорогой?
Видишь, мне жизнь без тебя не под силу,
Прошлое давит мне грудь,
Словно в раскрытую грозно могилу,
Страшно туда заглянуть.
Тянется жизнь, как постылая сказка,
Холодом веет от ней…
О, мне нужна твоя тихая ласка,
Воздуха, солнца нужней!..

Расул Рза
Расстояние
Я здесь - на этом конце.
Ты там – на другом конце.
Путь – в полгода не отшагаешь.
-Алло! –говорю.
-Алло! –отвечаешь.
Отличная слышимость в утро раннее.
Будто ты рядом, на расстоянии вытянутой
руки.
Да, мы с тобою близки… иногда!
Как губы, на которых слово ,,беда,,
Как листья, которые рядом на ветке,
Ждут наступления дня.
Но ни я тебя не слышу,
ни ты меня.


К. Симонов
Шутка
-Что ты затосковал?
-Она ушла.
-Кто?
-Женщина.
И не вернется, не сядет рядом у стола,
Не разольет нам чай, не улыбнется;
Пока не отыщу ее следа-
Ни есть, ни спать спокойно не смогу я.
-Брось тосковать! Что за беда?
Поищем и найдем другую.
-Что ты затосковал?
-Она ушла.
-Кто?
-Муза.
Все сидела рядом. И вдруг ушла
И даже не могла предупредить хоть словом
или взглядом.
Что ни пишу с тех пор – все бестолочь, вода,
Чернильные расплывчатые пятна…
-Брось тосковать! Что за беда?
Догоним, приведем ее обратно.
-Что ты затосковал?
-Да так… Вот фотография прибита косо.
Дождь на дворе,
Забыл купить табак,
Обшарил стол - нигде ни папиросы.
Ни день, ни ночь,-
Какой-то средний час.
И скучно, и не знаешь, что такое…
-Ну что ж, тоскуй,
На этот раз
Ты пойман настоящею тоскою…

ххх
Стекло тысячеверстной толщины
Разлука вставила в окно твоей квартиры,
И я смотрю, как из другого мира,
Мне голоса в ней больше не слышны.
Вот ты прошла, присела на окне,
Кому-то улыбнулась, встала снова,
Сказала что-то… Может обо мне?
А что? Не слышу ничего, ни слова…
Какое невозможное страданье
Опять, уехав, быть глухонемым!
Но что, как вдруг дана лишь в оправданье
На этот раз разлука нам двоим?
Ты помнишь честный вечер объясненья,
Когда, казалось, смеем все сказать…
И вдруг – стекло. И только губ движенье,
И даже стука сердца не слыхать.

ххх
Я жил твоими письмами,
Но что ж ты замолчала?
Иль уж не встретим в жизни мы,
Что нам весна вещала?
Иль просто кто-то выдумал,
Под звездами тоскуя,
Что видимо-невидимо
В природе поцелуев;
Что в каждой астре сомкнуты,
Они горят и тают,
Что в жизни только соколам
Летать над милым краем?...
Я жил твоими письмами,
Ты ждать меня устала…
Я жил, как будто жизни мне
Без них уже не стало.

Илья Сельвинский
Заклинание
Позови меня, позови меня,
Позови меня, позови меня!
Если вспрыгнет на плечи беда,
Не какая-нибудь, а вот именно
Вековая беда-борода,
Позови меня, позови меня,
Не стыдясь ни себя, ни меня,-
Просто горе на радость выменяй,
Растопи свой страх у огня!
Позови меня, позови меня,
Позови меня, позови меня!
А не смеешь шепнуть письму-
Я дыханьем тебя обойму!
Позови меня, позови меня,
Позови меня…

ххх Душевные страдания, как гамма.
У каждого своя струна.
Обида подымается до гама,
Отчаянья, не знающего сна.
…Когда слова уже горят в гортани,
Дымятся, рвутся в брызгах огневых,
Но ты не смеешь и… глотаешь их!

ххх
Годами голодаю по тебе.
С мольбой о недоступном засыпаю,
Проснусь – и в затихающей мольбе
Прислушиваюсь к петухам и к лаю.
А в этих звуках столько безразличья,
Такая трезвость мира за окном,
Что кажется немыслимо разлиться
Моей тоске со всем ее огнем.
А ты мелькаешь в этом трезвом мире,
Ты счастлива среди простых забот,
Встаешь к семи, обедаешь в четыре,
Олений зов тебя не позовет.
Но иногда самой иконы строже,
Ты взглянешь исподлобья в стороне,
И на секунду жутко мне до дрожи,
Не ты ль сама тоскуешь обо мне?

Сергей Островой
Одному поэту, пишущему о любви
Зачем мне знать, что женщина когда-то
Перед тобою гнулась, как лоза ? Что девочка глядела виновато
В твои голубоватые глаза?
Зачем мне знать, что ты любил другую,
Что женщины вокруг нехороши,
Что ты купил любовь недорогую
На медные дешевые гроши?
И вот она- любовь твоя нагая,
Стоит на обозренье на ветру
И, тоненькие жилки напрягая,
Все тщится научить тебя добру.
А ты – бежишь! Какой ты смелый, право!
Как ты изыскан. Как молодцеват.
Зовут налево – ты бежишь направо.
Зовут вперед – а ты назад, назад.
Душа пуста. Строка велеречива.
Не раскаляй их криком добела.
Любовь не хор торговок. Не криклива.
Не тонкогуба вовсе. И не зла.
Любовь – добро! Так научись за это
Быть неизменно благодарным ей.
Не мсти зиме за то, что было лето!
Не трогай тех, кто был тебя слабей.
Благодари! А если не умеешь-
Молчи. Не словоблудствуй. Не греши.
Всю жизнь потом себя не отогреешь.
Не снимешь этой тяготы с души.
И не считай лирических увечий.
Не выставляй их всюду напоказ.
Зачем мне знать о той, о белоплечей,
Уехавшей куда-то на Кавказ?
Или в Сибирь? Или еще куда-то?
И были вы иль не были близки?
Ах, как же это все…замысловато
И как же все это не по-мужски.

Анютины глазки
Кем была она? Девочкой маленькой?
Или, может, невестой строгой?
Или женщиной синеглазой,
Зачеркнувшей глазами небо?
Я не видел еще ее ни разу, никогда не встречался с нею,
С той, что синим цветам однажды
Навсегда подарила имя.
Может, где-то в степи весенней,
Утопая в цветах и травах,
Шел пастух со своею дочкой
И сорвал ей цветок на память.
Он сорвал ей цветок на память,
Синий-синий, синее неба,
И, цветок тот подкинув к солнцу,
Озорно закричал:- Лови!-
И поймала цветок девчонка,
А глаза у девчонки синие,
Как цветок, что она поймала,
Или даже еще синей…
Я не знаю как это было.
Может, где-то в степи однажды
Вышла женщина встретить солнце.
И пошла она рядом с солнцем
По горячей траве, босая,
И бежали цветы навстречу,
Чтобы тоже шагать с ней к солнцу.
И она их рвала горстями,
И глаза у нее синели,
Как цветы, что она срывала,
Или даже еще синей…
Я не знаю, как это было.
Я не видел ее ни разу.
Ту, что синим цветам однажды
Навсегда подарила имя.
А ведь кто-то встречался с нею,
Кто-то ласково звал Анютой,
Кто-то даже сравнил с цветами
Дорогие глаза любимой.
Я за тех, кто живет открыто,
Кто любви от людей не прячет
И торжественно, в честь любимых,
Называет цветы и звезды.
Я за этих! Всегда! А ты?

Юрий Левитанский
Я медленно учился жить,
Ученье трудно мне давалось.
К тому же часто удавалось
Урок на завтра отложить.
Полжизни я учился жить,
И мне за леность доставалось,
Но ведь полжизни оставалось,
Я полагал: куда спешить!
Я невнимателен бывал:
То забывал семь раз отмерить,
То забывал слезам не верить,
Урок, мне данный, забывал.
И все же я учился жить.
Отличник – нет, не получился.
Зато терпенью научился,
Уменью жить и не тужить.
Я поздно научился жить.
С былою ленью разучился.
Да правда ли, что научился,
Как надо, научился жить?
И сам плечами лишь пожмешь.
Когда с утра забудешь снова:
Не выкинуть из песни слова,
И, что посеешь, то пожнешь.
И снова, снова к тем азам,
В бумагу с головой заройся.
-Сезам,- я говорю,- откройся!...
Не отворяется Сезам.

Сергей Есенин
Грубым дается радость,
Нежным дается печаль,
Мне ничего не надо,
Мне никого не жаль.
Жаль мне себя немного,
Жалко бездомных собак.
Эта прямая дорога
Меня привела в кабак.
Что ж вы ругаетесь, дьяволы?
Иль я не сын страны?
Каждый из нас закладывал
За рюмку свои штаны.
Мутно гляжу на окна,
В сердце тоска и зной.
Катится, в солнце измокнув,
Улица предо мной.
А на улице мальчик сопливый.
Воздух поджарен и сух.
Мальчик такой счастливый
И ковыряет в носу.
Ковыряй, ковыряй, мой милый,
Суй туда палец весь.
Только вот с эфтой силой
В душу свою не лезь.
Я уж готов. Я робкий.
Глянь на бутылок рать.
Я собираю пробки,
Душу мою затыкать.


Андрей Лядов
Постарел, поседел я,
устал от житейской мороки.
отбренчал на гитаре,
отплавал свое и в морях и гульбе.
И не жаль,
что уже написал свои лучшие строки,
жаль, что все - не тебе,
не тебе, не тебе, не тебе!
Я закрою глаза,-
а твои все не гаснут, прозрачны и строги.
Я раскрою окно-
ночь дыханьем твоим прикасается к листьям
в саду…
Жду свиданья с тобой,
как отбоя воздушной тревоги,
а разлуки с тобой-
как пожизненной каторги жду.
Все уж, кажется, сказано в мире об этом,
написано, спето…
Ты глядишь на меня со страниц и холстов,
и из бронзы литья,
в Эрмитаже и Лувре живешь,
и во Пскове, и где-то на Виа Венете-
моя Ева, Мария моя,
Ярославна моя.
Нет.
Седой головы не склоню пред судьбой
за какие-то крохи.
Пусть все уже, все тоньше заката горит полоса…
Ни черта!
Я еще напишу свои лучшие строки:
коль ты есть-
значит, в свете бывают еще чудеса.