Захар Прилепин. Конфетти

Ночью подумалось.

В «перестроечной прессе» гоняли расхожую тему, как «советская идеология» всех загоняет под один ранжир, лишая человека «индивидуальности» и создавая «серую человеческую массу».

Выделяться не рекомендовалось! Будь как все!

Посмотришь в те времена в окно, на «серую массу», а потом — на иллюстрации в журнале «Ровесник», где у наших зарубежных сверстников татуировочки и синие волосы, и думаешь: да-а-а, угораздило родиться в такой тошнотворной стране, ничем тут не выделишься.

Тогда про Высоцкого много говорили как про показательную жертву советской унификации — как его унижали, требуя: «Не торчи и не кричи!»

…прошло 30 лет.

Опуская разговор про «перестроечное время» (это отдельный феномен, в целом имеющий к «демократии» куда более серьёзное отношение, чем к советскому проекту), теперь я понимаю, с какой маниакальной последовательностью СССР заставлял «выделяться» и «торчать» — газеты были полны лиц «передовиков», с них писали картины, о них снимали кино: шахтёры-комбайнёры, инженеры, офицеры, доярки — всех увековечили, да не по разу.

Очень часто говорят: какой молодец Высоцкий — у него на каждую советскую профессию по песне имелось, а то и по циклу, хотя никто так и не занялся всерьёз вопросом: а какие конкретные случаи (статьи, радиопрограммы, фильмы) влияли на него зачастую самым конкретным образом? Да, он порой брал из воздуха, но это был «советский воздух»; но ещё чаще он буквальным образом брал из газет. Из «серой массы»!

Ну и сам он при этом и «кричал», и «торчал» так, что мама не горюй: со своими жёнами, мерседесами, стадионами и всем прочим.

Из человека труда и человека подвига делали в те годы героя сразу, не тянули кота за хвост: держи, парень, медаль, а то и орден — и вот ты уже на первой полосе. (Эта коллизия отражена в фильме Шукшина «Живёт такой парень».)

Я рос в деревне, и я помню, как соседский комбайнёр приносил газету с собой на первой полосе. На радостях порося могли зарезать.

Из человека культуры делали звезду, не дожидаясь, когда ему исполнятся почётные 60, поэтому почти ещё юные Белла Ахмадулина, Женя Евтушенко, Вася Шукшин, Гена Шпаликов и прочие, прочие, прочие возрастали на глазах у всей страны.

То же самое с физиками, альпинистами, шахматистами, хоккеистами, космонавтами, композиторами, кем угодно. Советский проект был в известной степени навязчив. Он развращал человека «медными трубами», и вот уже 40 раз перехваленный здесь «Вася Аксёнов» пёрся на Запад, уверенный, что там без него прям заскучали.

…здесь мне положено старообразно накинуться на то, что «выделяется» сегодня, что «навязывает» рынок, что у нас там с боевыми офицерами (спросите у молодого человека, пусть он назовёт хоть кого-нибудь, кроме, возможно, Пригожина), что с космонавтами, что с комбайнёрами…

Но накидываться мне лень.

Мы точно не серая масса. Мы разноцветные. У нас много всякого такого разного. Так много всякого такого разного, что иной раз и запомнить толком ничего нельзя.

И смотришь, смотришь, смотришь на эту сияющую ленту новостей, где кто-то опять собрал 500 тыс. лайков, и думаешь обо всём этом разнообразии: нет, точно не серая масса. Точно не она.

Это кот зачем-то обожрался конфетти, и его вырвало.