Ровно две недели назад так было...

«От Любви Божией»
Отец Анастасий и Николай Осипович, староста прихода, сидели в трапезной. Только закончив чистку непролазных сугробов, наваливших за ночь, замерзшие и усталые медленно тянули чай из цветастых широких чашек. Предстояло еще расчистить проход от церковной калитки до главной дороги, но большая часть работы была уже позади. Староста сидел в кресле и, плотно обхватив ладонями чашку с горячим напитком, грел покрасневшие от мороза пальцы. Обстановка располагала к беседе, первым заговорил староста:

— В свои студенческие года, вот в такой же снежный февральский день, я впервые посетил храм.

— Удивительно — отозвался батюшка — почему-то я всегда считал, что вы с детства выросли в верующей семье.

— Нет, что вы… — протянул собеседник — я рос классическим атеистом, а веру в Бога по величайшей Его милости выиграл в карты.

У батюшки округлились глаза, он не нашелся, что ответить и молча подлил кипятка в чашку собеседника, а потом и в свою.

— Да, я был студентом физиком и до второго курса Бога не встречал — продолжал Николай Осипович — Справедливости ради среди моих друзей и не было верующих, поэтому попросту оставался своим человеком в нашей небольшой компании.

В холодный снежный февральский день мы с товарищами прогуляли урматы, и обычной своей компанией направились в гости к нашему недавнему знакомому — свободному художнику Славе Курнинскому. Он жив в центре за рыночной площадью, нигде не работал, писал картины, да пропивал потихоньку деньги своих родителей.

Мы прокутили у него весь день, к вечеру собрались еще ребята, и родилась идея сыграть в карты на интерес. Проигравший должен был выполнить какое-нибудь глупое и невинное задание — нелепое времяпрепровождение, но нам в хмельной компании было весело.

Слава был единственный человек, который изредка заводил темы о религии, возможно, это было связано с его творческой профессией или же вид из квартиры его так мотивировал — окна выходили прямиком на храм, но в конечном итоге он всегда с нами соглашался, а именно с тем, что в церковь ходят необразованные доверчивые домохозяйки да бабушки, которым предприимчивые попы задурили голову.

В очередном кону проигрался и я, а Курнинский снова за свое, указывает в сторону храма и говорит: — Вон, смотри сколько людей на службу собирается и советская власть их не вразумила и погода не испугала, сугробы вон какие, а им все нипочем, есть поговорка такая «к пустому колодцу за водой не ходят» — тут я вскочил и выдал ему тираду на тему эксплуатации доверчивого человека и что дескать все кто туда собирается недалекие люди, которым легко задурить голову, они не только к пустому колодцу за водой зимой пойдут, но и с крыши прыгать будут, если им на то их религиозный вождь надоумит — Прости меня Господи, так расхорохорился на хмельной ум, что прям злость какая-то подступила к горлу — Давай — говорю — свое задание и я домой пойду, чтоб всякий бред больше не слушать.

— Чего ты на меня кричишь? — ответил, улыбаясь художник — я народ не эксплуатирую и никого не неволю, задание говоришь? А вон иди к попу местному — он кивнул в сторону храма — и скажи ему в глаза, что о нем думаешь, может он после твоей отповеди раскается и вступит в комсомол.

Глаза у меня загорелись, я схватил куртку и выскочил исполнять наказание. В тот вечер в храме было много людей, как я потом узнал, служили бдение накануне Сретения Господня. Войдя в храм, меня словно водой ледяной окатили, Господь потихоньку вразумлял — мои убеждения по поводу необразованности прихожан рухнули в один момент, возле алтаря стоял в обычном смоем сером пиджачке доцент нашего института Кириллов, как раз тот самый преподаватель, лекции которого мы с товарищами утром так смело прогуляли. Нельзя было сказать, что мы относились к нему хорошо, человек он был строгий, но назвать его глупым язык бы не повернулся. Эта встреча сбила весь мой пыл, я даже протрезвел от удивления, постоял в дверях пару минут и решил свою обличительную речь отложить на утро, в любом случае при Кириллове устраивать какие-то концерты совершенно не хотелось.

Утром с головной болью и противным состоянием от вчерашней попойки я все же заставил себя отправиться на обещанную беседу, снега выпало еще больше, чем накануне, возле храма были серьезные буруны от снегоуборочной техники и, видимо, чистить снег было особо-то некому. Пришел я уже к концу службы, людей было меньше, чем вечером, все же рабочий день давал о себе знать.

Я спросил старушку у входа как можно поговорить со священником, и она велела подождать окончания службы, добавив, что литургия скоро закончится. Встав в стороне возле большого Распятия, я начал дожидаться финала, в горле все пересохло, виски пульсировали болью, страшно хотелось спать, но уговор дороже денег, раз уж обещал обличить афериста в рясе, значит так тому и быть.

Стою рассматриваю от нечего делать Распятие, и … даже не знаю, как это объяснить, я неожиданно осознал, будто бы вспомнил истину, которую знал всегда — вот Он на кресте, меня сонного с больной головой и пересохшим горлом, с запахом вчерашней водки, несмотря на мою злобу и неверие — ЛЮБИТ! … это было мучительное мгновение, от которого подкосились колени и сжалось сердце, страшнее ничего в своей жизни я не испытывал — Огромная Безграничная Любовь, которая не проходила никогда, в любом моем состоянии и положении, всегда эта Любовь была со мной, я попросту этого не замечал. Я простоял так, упавши ниц, до конца литургии, после, когда люди стали расходиться, поднялся и вышел из храма, попросил у дворника, который курил в стороне, лопату и почистил от снега крыльцо до дороги, после мне все же удалось пообщаться со священником, но то уже была совершенно другая беседа.

— «Ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем» — ответил отец Анастасий, цитируя апостола и добавил — Пора мой друг и нам за лопаты браться и до дороги пробиваться, к тому же, как истинный эксплуататор, должен вас предупредить, что и на крышу нам с вами нужно лезть, прыгать, конечно, не обязательно, но почистить придется, пока не намерзло, а то столько снега навалило, как бы беды не случилось.

— Ну что поделать, раз религиозный вождь благословляет, это мы запросто — улыбнулся староста, надевая валенки — тем более что «ни высота, ни глубина» не отлучит нас от Любви Божией.
(иерей Давид - чрезвычайно [НЕ]важно вы подписаны).
[Link]

Икона Богородицы Феодоровская.
Празднование: 27 марта, 29 августаэ
История:
Судьба этого чудотворного образа тесно переплетена с судьбами России, ибо Феодоровская была родовой иконой дома Романовых.

Сама икона, по преданию написанная апостолом и евангелистом Лукою, была обретена святым благоверным князем Георгием Всеволодовичем в часовне близ волжского Городца. В середине XII века на месте обретения был основан Феодоровский Городецкий монастырь, где и хранилась святыня. Но когда войска Батыя разорили и сожгли древний Городец, все его жители бежали из этих мест, и считалось, что икона погибла в огне пожара.

Но 16 августа 1239 года костромской князь Василий Георгиевич во время охоты обнаружил в лесу висящую на сосне икону. Это и была пропавшая Городецкая святыня. Князь попытался снять ее, но образ поднялся в воздух. Днем ранее костромичи узрели дивное видение: они увидели, как икону нес по городу светлый муж в богатых воинских одеждах. Был сей муж очень похож на святого великомученика Феодора Стратилата, как изображается он на иконах. Только когда костромичи, узнав о чуде, пришли к этому месту крестным ходом и отслужили молебен, икону смогли снять с сосны. Чудесное видение благочестивых граждан Костромы, а также соборный храм во имя великомученика Феодора Стратилата, в котором икона поставлена, дали повод наименовать обретенную князем икону Богоматери Феодоровской.

На месте явления иконы, на берегу реки Запрудня, основан был монастырь во имя Нерукотворного Спаса (сейчас — Спасо-Запрудненская церковь). Алтарь снесенного в 1930-х годах кафедрального собора Костромы был обращен не на восток, как обычно, а на север — в сторону Запрудни, к месту второго дивного явления чудотворной. В прежние времена туда ежегодно 16 августа совершался крестный ход.

В 1239 году Феодоровская икона была принесена во Владимир, в Успенский собор. Затем она стала моленным образом святого благоверного князя Александра Невского и находилась при нем во всех походах. После смерти князя в 1262 году младший его брат, Василий, вернул чудотворный образ в Кострому. В 1272 году к Костроме подступили татары и городу угрожало полное разорение. Выступив против татар, князь взял с собой икону Феодоровскую, и враги, пораженные необыкновенным сиянием святого образа, подобно огню пожигавшим их полчища, в страхе бежали.

Спустя три с лишним века именно перед ликом Феодоровской инокиня Марфа благословила своего юного сына Михаила Федоровича на царский престол. Он долго не решался дать свое согласие, и тогда архиепископ Феодорит, взяв в руки икону, сказал ему и его матери: «Если не склоняетесь на милость ради нас, по крайней мере ради чудотворного образа Царицы всех и Богоматери не преслушайтесь и сотворите повеленное вам от Бога. Ибо воистину от Бога вы избраны. Не прогневайте всех Владыку и Бога». Инокиня Марфа поверглась ниц перед иконой и долго молилась, потом подвела к Феодоровской сына, благословила его и сказала: «Тебе, Владычице, поручаю сына моего! Да будет Твоя святая воля над ним». Избранный царь немедленно был возведен на престол. Было это в 1613 году, 14 марта, и потому в этот день было установлено празднование Феодоровской иконе. В Москве – в Большом Кремлевском дворце, в церкви Рождества Богородицы «на сенях», — с того времени хранился чтимый список с подлинной чудотворной иконы, пребывавшей в костромском Успенском соборе. Список этот привезла в Москву из Костромы сама инокиня Марфа.

Другие чудотворные списки с Феодоровской имелись в Вознесенском монастыре в Сызрани, в Нижнем Новгороде в церкви во имя святого митрополита Алексия, в Феодоровском Гродецком монастыре Нижегородской епархии, в Троицкой церкви в Казани (ее поставил туда святитель Гермоген), в Моршанске, Ярославле и во многих иных местах. В Москве помимо списка в дворцовой церкви находился еще и другой, очень древний и точный, список с Феодоровской — в храме на Малой Алексеевской улице в Рогожской слободе.

Воцарение Михаила Федоровича знаменовало собою окончание смутного времени на Руси. Феодоровская икона особо почиталась всей династией Романовых, и в послепетровское время принимавшим Православие иноверным невестам наследников русского престола именно в ее честь давалось обычно отчество Феодоровна. Как некогда совершилось перед этой иконой поставление на царство первого царя из династии Романовых, так и сопровождала она до самой мученической кончины последнего государя и его семью. Царица-мученица Александра Феодоровна особенно чтила Феодоровскую икону. В Царском Селе ею был выстроен Феодоровский собор с Феодоровским городком вокруг него. В доме Ипатьева в Екатеринбурге после кровавой расправы над царской семьей был найден образ Богоматери Феодоровской, без которого Александра Феодоровна никуда не выезжала.

В 1930-х годах костромской Успенский собор — место постоянного многовекового пребывания иконы — был разрушен. Однако икона не попала в руки безбожников, а была передана сначала в церковь Иоанна Златоуста, а затем в храм Воскресения на Дебре, долгие годы служивший кафедральным собором Костромской епархии. Перед этим образом никогда не прекращалось народное моление. В 1991 году главная святыня Костромы была торжественно перенесена в восстановленный после страшного пожара 1982 года и возвращенный церкви Богоявленско-Анастасьинский кафедральный собор Костромы. С 2023 г. Феодоровская икона пребывает в новопостроенном Богоявленском соборе.

Празднование иконе совершается 16 (29) августа – в день обретения иконы костромским князем Василием Георгиевичем, и 14 (27) марта – день объявления соборной воли юному Михаилу Феодоровичу и призвания его на Русское царство.
[Link]