Уходят в прошлое деревни, к закату клонится их день... Как нету леса без деревьев, России нет без деревень! Мы сами бросили деревни, мы сами вырубили лес, и на Земле святой и древней такая тишь стоит окрест! Ничьё не празднуют рожденье, покосы некому косить. Как больно слово "вырожденье" сегодня мне произносить! Уйдут последние старухи (какая грусть,какая мгла!) Помчит гуляка-ветер слухи, что здесь деревенка была, что здесь вставали до рассвета и хлопотали дотемна. А сколько песен было спето! Их помнит разве что луна... Пусть мы во многом преуспели, но где,когда и как смогли, с преступной лёгкостью успели мы отучиться от Земли?! В любом из нас крестьянин дремлет. О,разбуди нас вещий глас! За то,что бросили мы Землю, Земля откажется от нас! Нельзя,немыслимо,не дело нам оставлять её во мгле. Как душу жжёт,как наболело: "О,человек!Вернись к Земле!"
И не хозяин, и не гость.
Как будто вновь Батый прожёг
Просторы русские насквозь.
Полынь не всплачет ни о ком.
Нет деревень – один туман.
Как будто танковым катком
По ним прошёл Гудериан.
О, Родина!.. Как мы грешны.
Каких не знала ты измен.
Какие плечи быть должны,
Чтоб вновь поднять тебя с колен?!
Николай Рачков
Уходят в прошлое деревни,
к закату клонится их день...
Как нету леса без деревьев,
России нет без деревень!
Мы сами бросили деревни,
мы сами вырубили лес,
и на Земле святой и древней
такая тишь стоит окрест!
Ничьё не празднуют рожденье,
покосы некому косить.
Как больно слово "вырожденье"
сегодня мне произносить!
Уйдут последние старухи
(какая грусть,какая мгла!)
Помчит гуляка-ветер слухи,
что здесь деревенка была,
что здесь вставали до рассвета
и хлопотали дотемна.
А сколько песен было спето!
Их помнит разве что луна...
Пусть мы во многом преуспели,
но где,когда и как смогли,
с преступной лёгкостью успели
мы отучиться от Земли?!
В любом из нас крестьянин дремлет.
О,разбуди нас вещий глас!
За то,что бросили мы Землю,
Земля откажется от нас!
Нельзя,немыслимо,не дело
нам оставлять её во мгле.
Как душу жжёт,как наболело:
"О,человек!Вернись к Земле!"