|
|
Злата Тебиева → Комментарии
|
* Девочка на параде 9 мая 2018 — 3 июня 2019
0
|
|
 |
Джанаева Диана |
|
* Крепости в скалах — 16 мая 2018
0
|
|
|
Описание В самом начале Куртатинского ущелья Северной Осетии-Алании, за местом, где бурный, стремительный поток Фиагдона сжимают горные громады в теснине Кадаргаван, под скальным выступом расположено древнее селение Дзивгис. Это первый населенный пункт, в который попадает путник вступив в ущелье. Селение находится между рекой и обрывами горы Кариу-хох. В старину, во времена вольных горских обществ проехать через теснину в ущелье к селению Дзивгис можно было только по узкой и опасной дороге. Важность этого места для защиты всего ущелья особенно остро осознавалась в средние века. К этому периоду (XIII-XVI вв.) относятся и грандиозные оборонительные сооружения селения, среди которых особенно стоит отметить Дзивгискую крепость (ос. Дзывгъисы фидар). Это крупнейшая наскальная (пещерная) крепость на Кавказе, состоящая из семи оборонительных сооружений, располагающихся у входов в естественные пещеры. Как показали исследования, сообщение между отдельными башнями осуществлялось при помощи системы консольных балок, вбитых в скальные расщелины; на балки клался настил из двух-трех досок, по которому можно было пройти от одного укрепления к другому. В случае необходимости доски убирались, и взять башню было практически невозможно. Каждое сооружение было автономным во время боевых действий. Центральная крепость, находящаяся на значительной высоте могла вмещать в себя более 100 воинов, это одно из самых ранних фортификационных сооружений, служивших защитой от набегов в ущелье различных завоевателей в частности в 1239 и 1395 гг. Особенно ожесточенные боевые действия велись здесь и у в других ущельях во время похода Тамерлана, который согласно историческим источникам («Книга побед» Шереф-ад-Дина Йезди (1424-1425 гг.)) двинул свои войска на штурм крупных аланских крепостей горно-кавказской «области Иркувун»: “...у тамошних жителей были крепости и укрепления на вершине горы, и пройти туда было чрезвычайно трудно, вследствие высоты их, которая была так велика, что у смотревшего мутился глаз, и шапка валилась с головы...” Летопись Йезди сообщает, что проникшие в ущелье войска после неравной схватки, ворвавшись в укрепление «умертвили множество людей из племени Иркувун», это свидетельство было подтвеждено открытием в Дзивгисе крупного захоронения с очень значительным количеством погребенных – 235 человек, среди которых немало детских и женских останков, относящихся ко времени описываемых событий. Среди находок было обнаружено множество уникальных предметов средневекового аланского быта, украшения. Нужно отметить, что материал этот до сих пор недостаточно обработан и не исследован тщательным образом. В первой половине XIX век в Дзивгисе побывал ссыльный декабрист В.С. Толстой. На него большое впечатление произвела пещера в скале над Дзвгисом, вся заполненная «человеческими костями и несколькими тысячами таких же остовов небольшого размера». Очевидно, В.С. Толстой описал отмеченный выше наскальный склеповый могильник эпохи походов Тимура. Местные жители, по словам декабриста, чтили эти останки в пещере как святыню и связывали останки с легендарными нартами. Профессор В. Миллер во время своей научной экспедиции 1888 года «под самым отвесом скалы» исследовал «могильные пещеры». В одних покойники лежали в деревянных гробах, в других кости лежали в беспорядке, «так что определить положение костяка было невозможно». Среди массовых находок – много бус, бронзовых браслетов, колец и серег, несколько металлических зеркал, глиняные сосуды и др. Крепости и другие памятники селения всегда завораживали путника, равно как и окружающая нетронутая природа, особое дыхание старины. Так например Ф.И. Гребенца, побывавшего в Куртатинском ущелье в 1913 году, поразила природа («поразительно красивая картина» – по его словам) и архитектурные памятники Дзвгиса. «С грустью приходилось покидать эти дивные места» – признался он. Стоит упомянуть, что отношение к этим укреплениям было и прямо противоположным. Большое количество памятников осетинской архитектуры были повреждены или уничтожены во время многочисленных карательных экспедиций царских войск, в 1830 году каратели под командованием генерала И.Н. Абхазова разрушили огромное количество укреплений Куртатинского ущелья, нанеся серьезные повреждения и Дзивгиской крепости. Эта наскальная (пещерная) крепость далеко не единственная в Осетии, подобные сооружения возводились и в начале других ущелий. Перед Дзивгиской крепостью в теснине находилось укрепление Кадаргаван или Комдагъал, тщательно замаскированное и служившее для блокирования и окружения вражеского отряда, прошедшего к Дзивгису. Комдагъал – что в переводе означает “ключ ущелья” представляет собой оборонительную систему из трех пещер с каменными парапетами. Очень скромные размеры каменных кладок свидетельствуют о стремлении сделать укрепление максимально незаметным (в отличии от пещерных укреплений Дзивгиса), в то время как внушительная площадь крепости позволяет расположить здесь значительную военную силу. Интересен также факт, что недалеко находилось место Лабуран адаг (“Место нападения овраг”) лесистое углубление, где куртатинцы часто устраивали засады. Феликс Гутнов |
|
* "Владикавказ, мой синий город, любовь моя!" — 16 мая 2018
0
|
|
|
ПЕСНЯ О СИНЕМ ГОРОДЕ Засыпает усталый мой город, Мамы спят и влюбленные спят, Дети спят, а хрустальные горы, В изголовье беззвучно стоят. Припев Мне ночами нередко снится, В каких бы ни был я краях, Владикавказ - мой синий город, любовь моя. Здесь милей нам и небо, и звезды, Глаз любимых немеркнущий свет. В этом городе нам даже воздух Помогает любить и взрослеть. Припев Мне ночами нередко снится, В каких бы ни был я краях, Владикавказ - мой синий город, любовь моя. Ночь спустилась над Тереком нашим Дремлют белые вишни в садах. Кто влюбился в мой город однажды, Непременно вернется сюда. Припев Мне ночами нередко снится, В каких бы ни был я краях, Владикавказ - мой синий город, любовь моя. |
|
0
|
|
|
Журавли Расул Гамзатов Мне кажется порою, что солдаты, С кровавых не пришедшие полей, Не в землю нашу полегли когда-то, А превратились в белых журавлей. Они до сей поры с времен тех дальних Летят и подают нам голоса. Не потому ль так часто и печально Мы замолкаем, глядя в небеса? Летит, летит по небу клин усталый, Летит в тумане на исходе дня, И в том строю есть промежуток малый, Быть может, это место для меня. Настанет день, и с журавлиной стаей Я поплыву в такой же сизой мгле, Из-под небес по-птичьи оклика Всех вас, кого оставил на земле... Мне кажется порою, что солдаты, С кровавых не пришедшие полей, Не в землю нашу полегли когда-то, А превратились в белых журавлей. |
|
* Кровью завоеванное счастье — 7 мая 2018
0
|
|
|
К сожалению, Кнопка, как ее звали однополчане, Татьяны Трофимовны Серяковой уже нет с нами...Ушла она в июне 2017 года... |
|
* Горная река Ардон — 7 мая 2018
0
|
|
|
Спасибо! У нас в Осетии много красивых мест |
|
* Кровью завоеванное счастье — 7 мая 2018
0
|
|
|
АСЛАНБЕК ПАГИЕВ КРОВЬЮ ЗАВОЁВАННОЕ СЧАСТЬЕ У окошка женщина в наградах. За окном шары и детвора. Не спала. Готовилась к параду. День, когда закончилась война. Сквозь стекло вдруг полыхнуло пламя. Потолок и стены – в пыль и прах. Над Рейхстагом гордо реет знамя. Слёзы радости на выцветших глазах. Те, что потеряли кров и семьи, Радостью светились и печалью. Защитили от фашизма землю, А куда вернуться им, не знали. Среди них она. Совсем девчонка. Так же, как и все, не верит счастью. Слёзы по медалям лились звонко, Принимая в радости участье. Пять минут назад, на поле брани, Перемазанная кровью и землёй, Бинтовала санитарка раны, Моя лица раненных слезой. Пять минут назад, а будто вечность. Миг один похожим был на год. Хрупкие несли к Берлину плечи Многих, кто окончил здесь поход. При параде, женщина в коляске. Нежно гладят слёзы ордена. Кровью завоёванная сказка, Алым кумачом обагрена. Вс. 15. 05. 2016г. 21. 58 |
|
* Саур могила — 7 мая 2018
0
|
|
|
Саур - могила Асланбек Пагиев Набираясь мужества и силы, Войско собирая на лету, Ветер бьётся о Саур - Могилу, Штурмом взять пытаясь высоту. Высоту, что стала для фашиста Неприступной, твёрдою скалой. Великаном мощи, в поле чистом, Высится не сдавшийся герой. На граните - сотнями фамилий Выбит подвиг чести золотой Тех героев, что когда - то жили, И погибли, выиграв свой бой. Отступил фашист, побитый нами, Оценив Советскую Страну. Он склонил в бою чело и знамя, Но не проиграл свою войну. Мы забыли о великом бое. Заросли невежеством сердца. И фашисты снова в нашем поле, Под Саур - Могилой у крыльца. Дети погибавших под Цхинвалом, Защищавших Курскую дугу, Как деды, плечом к плечу пристали, Не сдавая высоту врагу. Над Саур - Могилой ветер воет - Облаков Донецких командир. Мало кто узнал об этом бое. О героях, подаривших мир. У могилок, преклонив колено, Подарил слезу сырой земле. «Напиши о них» - сказало время. «Напиши» - шепнула совесть мне. Я решился рассказать о людях, Убивавших танковую бронь. О ребятах, смерть встречавших грудью, Вызывавших на себя огонь. Появилась веская причина Описать количество смертей. Убежавший от войны мужчина Должен знать, кто спас его детей. Пусть он молит Бога, раз за разом, За свои спасённые сады, Доброго и сильного абхаза, Что его избавил от беды. Верного Отчизне осетина, Что спасал соседей сотни раз, Что ложился на штыки и мины, И веками не смыкает глаз. Тот афганец, что любил Россию Сердцем так, как кто другой не мог. Рвался в пламя, не жалея силы, На руинах огненных дорог. Парни из Луганска и Донецка Смерть крушили на передовой. Вот какие находились средства, Чтобы убежавший был живой. Поклонившись на прощанье молча, Ветер растрепал мои одежды. Показалось, высота мне хочет Высказать упрятанное прежде. Я спускался с высоты великой. Ветер выбил злость мою и желчь. Слышались мне выстрелы и крики, Выправить, не позволяя плеч. Так и шёл согбённый до машины, Расстилая сердце по земле. Подвиг павших на Саур - Могиле Не забыть уже до смерти мне. Не забыть мне лица тех героев, Что случайно выжили в бою. Пусть их дети новый мир построят, И живут в воссозданном раю. Пусть тебя века минуют грозы, Город, появившийся из грёз. Расцветайте, белые берёзы, Среди миллионов алых роз! Чт. 19. 10. 2017г. 11. 40 |
|
* У Аланских ворот — 7 мая 2018
0
|
|
|
АСЛАНБЕК ПАГИЕВ У АЛАНСКИХ ВОРОТ. Корни ветхого чинара Охраняют древний клад. Азиатские динары Глубоко в земле лежат. По Дарьяльскому ущелью Шел когда – то караван. Земли бесконечно смелых, И воинственных Алан. Караван пестрил одеждой, Бронзой, всевозможной снедью. Золотом и щёлком нежным, Утварью из глины, меди. Шла дорога через скалы. И купеческий народ Оставлял добра немало, Откупаясь у ворот. Над свирепыми волнами Сумасшедшего Ардона, Взгляд могучего Алана Останавливал уардоны.* Выбиты в скале ворота. Над рекою узкий ход. По единственной дороге Персам двигаться вперёд. И платил купец исправно, В арку заходя ворот, За проезд, Аланам славным. За дозволенный проход. Был один из юных персов Вспыльчив и неосторожен. Не послушав голос сердца, Вынул меч кривой из ножен. Он кричал и клялся солнцем, С гордо выпяченной грудью, Что пройдёт по трупам горцев, Но налог платить не будет. Эхо крика не успело Смолкнуть под ногами неба, Головы лишилось тело, И кричавший канул в небыль. Опытный в делах дорожных, Видевший в бою Алан, Старый перс засунул в ножны Меч, что спас их караван. Золотом осыпав щедро Жизнь, что превратилась в дым, Схоронили персы тело Под чинаром молодым. Не узнать все тайны мира. Тайны рек, пещер и гротов. Над зелёным Алагиром, В скалах выбиты ворота. Здесь ходили караваны, Много сотен лет назад. Где – то, у ворот Аланов, Захоронен старый клад. Сб. 16. 07. 2016г. 13. 12 Уардон – повозка телега, арба. (осет.) |
|
0
|
|
|
Спасибо! Но охрана так не думала, когда я пригласила главу на фото с ветеранами  |
