Катунь

Синоптики обещали установление тёплой солнечной погоды в горах. Долгожданное бабье лето. Северные ветра ещё не пришли, и склоны гор стояли сплошь золотые, огненно-рыжие в багряных пятнах осин и рябин. Работы на пасеке были уже закончены, пчёлы перекочевали на зимнюю стоянку. Огороды убраны, зимние заготовки сделаны.
За обедом Лёша объявил нам с Гердой:
- Завтра мы выезжаем в трехдневный поход на Катунь.
- Ура!!! – я давно хотела попасть на осеннюю Катунь, говорят осенью она бирюзовая и особенно красива. Не очень-то мне верилось…
Моё первое знакомство с Катунью состоялось в мае, в районе острова Патмос. Не впечатлила. Мутная зелёная вода. Никаких особых красот. Пологий песчаный берег, графитно-серые скалы, голые деревья, лишь кое где на камнях красовался, ярко-розовыми островками, маральник.
Второй раз я увидела Катунь в июне, у Семинского моста, что ведёт в село Усть-Сема. И опять разочарование. Ни бурных перекатов, ни синевы и прозрачности воды. Плоские берега густо поросли елями и берёзами, сливавшимися в единую зелёную полосу.
- Ерунда какая-то,- разочарованно повторяла я, изучая не очень фотогеничные берега,- Где же красавица Катунь, царица Алтая, про которую сложено столько песен, стихов, легенд?
Оставалась осень, чтобы, наконец, открыть для себя эту реку.
И вот мы едем! Лёша водит машину относительно недавно, пару месяцев, и это наша первая многодневная вылазка. УАЗ машина с норовом, но равных ему по бездорожью нет. Это мы оценили сразу, как свернули с Чуйского тракта. Накануне три дня лил дождь, и легковушке вряд под силу размытая дорога через лес. Наш Сёма (так мы нарекли УАЗ – буханку) справился без единой ошибки, легко и играючи перескакивая через ямы, полные земляной жижи, нарезая колею по труднопроходимой дороге.
Вот и стоянка. Чистая ровная полянка, с готовым кострищем, отгороженным туалетом и заботливо укрытыми целлофаном, дровами. Правильный турист был здесь до нас. После себя даже фантика не оставил! Молодец!
- Приехали! – это Лёша поставил точку на нашей дороге.
Волнуюсь, не хочется ещё раз разочаровываться. Мы, фотографы, так же как и художники, видим красоту пейзажа не много под другим углом зрения, нежели обычный человек. Глазом – пейзаж может быть и не плохим, но ты сразу переносишь мысленно эту картинку на холст или бумагу и понимаешь – картины не будет.
Собрав камеру, тяжко выдохнув, выхожу на поляну.
О, Боже! Сквозь высокие сосны-мачты, сверкая и переливаясь, рокоча и вспениваясь, видна бирюзовая лента Катуни. Крутая тропка вниз к реке. И вот она – Царица Алтая, красавица Катунь!



Берег из осколков скал. Именно осколков, с острыми углами и плоскими гранями. Взобравшись на один из осколков, как на площадке, долго и восторженно всматривались в стремительный бег реки. Белые махровые барашки перекатов, вода как будто кипела, ударяясь о подводные камни, поднимая на поверхности прозрачные аквамариновые буруны волн.



Каменный остров, поросший елями и берёзами, короной поднимался над рекой. Юные жёлто-белые красавицы в окружении стройных изумрудных кавалеров. В обе стороны Катунь упиралась в горы, на горизонте сливаясь в тональности с вершинами и небом. Завороженные мы не в силах были достать камеры, так прекрасен был миг – слияния с этим потоком энергии.
Выдохнув, стали снимать. Жадно. Много. Каждый метр этого Сущего – шедевр.






Герда впервые увидела большую реку, большие камни, песок, волны. Она быстро поняла, что мокрые камни слишком скользкие для её лап и на них не стоит разгоняться. Осторожно ступая, долго выбирая маршрут, она с интересом исследовала этот новый Мир. Столько незнакомых запахов, столько причудливых форм!




Обедали торопливо, неизведанное звало и манило, и всего три дня в запасе.
До вечера бродили по обрывам и скалам. Спускаясь к воде, долго и молча глядели в прозрачную глубину, слушая голос Катуни, Алтая. Чудилось нам то звуки алтайского топшуура, то шаманские бубны разбивались о скалы с тонким дребезжанием бубенцов, то молодая алтайка с цветными лентами в косах чуть слышно напевала нам из глубины… И над всем этим тяжело вздыхал богатырь Алтай.



Разбирали вычерченные рекой на скалах письмена и знаки. О чём пытается нам рассказать Катунь? Какую быль донести до людей?






Уставшие, но довольные возвращались мы в лагерь. Предстояло развести костёр, обсушить промокшую обувь, обустроить ночлег. Близилось время заката, пропустить его – преступление для нас. Штативы залежались, пора и им поработать.
Переполненные эмоционально, загруженные увиденным и отснятым, с горящими, как угли в нашем костре, глазами мы всё перебирали и делились впечатлениями о прошедшем дне.


Герда, пригревшись у костра, дремала и, конечно, видела чудесные сны о реке, о путешествиях, об открытиях.




Стемнело очень быстро, в темноте голос Катуни был слышен много ярче. Рокот перекатываемых камней, шорох волн о песок, одинокая песня ночной птахи. Мы спустились к реке. Из-за хребта показалась полоска света. Всходила луна. Полнолуние. Чистое небо, с уже вспыхнувшими звёздами. Показались контуры камней в реке, шёлковая лунная дорожка. Умелица луна соткала её из серебристого блестящего шёлка и прокинула через реку и камни к нашим ногам. Не хотите ли прогуляться со мной? Даже в лунном свете Катунь осталась бирюзовой.


Редко, прерывая шум реки, щёлкали затворы камер. Лунная ночь волшебное время для фотографов. Ни ветерка, ни облачка. Катунь, залитая лунным светом, несла тайну, познать которую мы были не в силах. Могли лишь записать в своей памяти торжество момента и снять на плёнку, чтобы поделиться им с вами.



Ночевали в машине. Прежний владелец Сёмы – охотник и рыболов, в салоне всё устроено для комфортного ночлега. Яркая полная луна заглядывала в окно, Катунь пела колыбельную, и волшебный сон не заставил себя ждать.
Впереди было ещё два дня…